БОРЦАМ РЕВОЛЮЦИИ

 (Продолжение.   См. прежние публикации)

«Смело мы в бой пойдем за власть Советов

И как один умрем, в борьбе за это»! –из красноармейской песни.

«Мы смело в бой пойдем за Русь святую

И как один прольем кровь молодую!- из белогвардейской песни.

У бывшей заводской конторы, за голубыми мохнатыми елями, и разросшимися кленами, прячется скромный обелиск, который остался нам от советской власти. Мало кто из местных жителей точно скажет, что это за памятник. А молодежь не скажет и подавно!

В июле 1918 года в Суксуне и окрестностях его вспыхнуло восстание против устанавливающейся советской власти. Молодые местные большевики только-только пришли к власти и решали, как начать новую жизнь по новым революционным порядкам. Началась национализация имущества у богатых людей. В Суксуне, к примеру, в апреле 1918 года местными членами Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов были отняты земли у заводчика Каменского, завод и дом со всеми вещами. Но вывести имущество к лету 1918 года еще не успели. На заводе появились новые хозяева, а заливные луга за Сылвой стали принадлежать коммуне. С новым сельскохозяйственным оборудованием Каменского были засеянные поля для пролетариев весной 1918года.

К лету 1918 года по всем волостям начался перемер земельных наделов. У кого были обнаружены излишки - урезали и отдавали беднякам.

Перемены, произошедшие совсем недавно в столичных городах, быстро следовали и в наши места. Такого беспредела не могли допустить местные зажиточные жители. Они четко понимали, что вскоре доберутся и до их владений и разорят. В июне 1918 г. уже начиналась мобилизация населения в Красную армию. Мобилизации также подлежали бывшие солдаты, которые несколько лет находились в запасе.

В это же время в селе В-Суксун был арестован, а в последствии убит в Красноуфимском ЧК, священник отец Александр Малиновский. 

о. Александр Малиновский.

Это была самая первая жертва среди местного духовенства. До этого подобного нигде еще не происходило, и арест молодого духовного пастыря был громом среди ясного неба для В-Суксунских граждан. И не только. Весть эта разнеслась сразу по всем окрестностям. И о местных большевиках сразу заговорили как о вероотступниках, посягнувших на святое. Арестовать Малиновского явились председатель Суксунского ЧК матрос Павел Маношин, военный комиссар Михаил Семков, вместе с приехавшими вооруженными товарищами из Красноуфимского ЧК.

Ненависть к «красножопикам» и «бесштанной команде» все накапливалась и выплеснулась в организованное восстание, которое охватило почти каждую волость, деревню и село. Во главе восстания стояли влиятельные люди, из местных мещан, купцов и деревенских кулаков. Они-то и стали снабжать повстанцев продовольствием, деньгами и коваными пиками, которые ковались в местных кузницах как оружие против местных большевиков. Так как не у всех восставших были патроны и ружья.

По церковному набату в один прекрасный теплый июльский день одновременно, как по сигналу, начались аресты местных большевиков в Суксуне и по всей округе. Самыми ярыми «кулацкими контррево-люционными гнездами» стали завод Суксун, Торговище, Ключи.

В штабе руководства были все, в том числе и старое офицерство. Ненависть к голодранцам была велика настолько, что аресты сразу начинались с жестокого избиения под возгласы: «Бей их, политиканов!». У всех советских работников в домах проводились обыски.

В селе В-Суксун восставшие жители сразу арестовали членов Совета и милиционеров Медведева Василия Никитовича и Потемкина Ивана. На сходе граждан решили их расстрелять. Основным обвинением им был арест священника В-Суксунской церкви о. Александра Малиновского летом этого же года. Конечно, лично они не арестовывали священника, но донесли на него куда следует, как о контрреволюционере, в результате чего Малиновского арестовали и увезли в Красноуфимский ЧК.

Что делать с арестованными большевиками повстанцы еще не знали. В Суксуне арестованные члены Совета большевиков несколько дней сидели в арестном доме, который находился на улице Казамат. Арестовали их по-разному. Кого обманом заманили якобы на волостное собрание, кого силой. Ведь молодые большевики (а было им от 29 до 40 лет) еще не были научены той классовой борьбе, которая разыграла в Суксуне свой жестокий спектакль.

В разгар восстания член Совета большевиков, Ситников Александр Сергеевич, тайно телеграфирует из здания волостного правления в уездный город Красноуфимск о происходящих событиях, в результате чего в Суксуне были направлены на подавление восстания красные части под командованием Звонарского и Агафонова. Сигнал дошел до красных, но Ситников за это был убит.

Вскоре суксунских арестованных вывели из арестного помещения и повели в сторону Ключей, поскольку повстанцы узнали, что на помощь молодой советской власти из Кунгура идут красные части. Доведя местных товарищей до Песчаной горы, узнав, что Ключи уже заняты красными из г. Красноуфимска, их решили убить в районе Песчаной горы. Тут и совершилась кровавая бойня. Правда по случаю четверым удалось сбежать и остаться в живых.

Могильников Я.П. Сбежал из под расстрела.

Герасимов И.П. Был убит.

Самсонов И.Н. Был убит.

Были убиты:

1.Маношин Павел Михайлович-член ЧК -29 лет

2.Чулков Александр Иванович –председатель ЧК -31 год

3. Чулков Алексей Иванович.

4.Половинкин Николай Степанович-зам. Земельного отдела-31 год

5.Казаков Михаил Яковлевич –начальник милиции -27 лет

6.Герасимов Иван Павлович-милиционер- 27 лет

7.Утемов Григорий Михайлович-милиционер -22 года

8.Самсонов Иван Николаевич-член земельного отдела-46лет

9. Герасимов Павел Федорович-член земельного отдела-54 года

Сбежавшие: Могильников Яков Павлович-председатель ЧК,

Семков Михаил Васильевич-военный комиссар,

Стрелков Петр Николаевич,

Панфилов Иван Андреевич-секретарь.

По рассказам очевидцев еще раньше этих совершились казни Ситникова Александра Сергеевича и кассира Совета большевиков Буженина Бориса Яковлевича, которых на день раньше увели в сторону Брёхово и убили на Дубовой горе.

Тела погибших и забросанные землей на Песчаной горе были найдены пришедшими вскоре красными, привезены в Суксун и похоронены у здания заводской конторы. Хоронить трупы заставили жен и родственников повстанцев. Православная церковь отрицательно относилась к строителям новой жизни - преступникам и вероотступникам, но почти все убитые были отпеты по христианскому обряду. А хоронить в наказание разрешили только за кладбищенской оградой. Видимо поэтому тела были похоронены первоначально у конторы в братской могиле. Да и в лице бедняков они были героями дня.

А осенью на могиле, уже в военный условиях, провели митинг, посвященный 1-ой годовщине октябрьской революции. Там тогда бы установлен небольшой деревянный обелиск. Но….тела убитых большевиков пролежали тут недолго. В декабре 1918 года Суксун заняли колчаковцы. Вернулись и старые повстанцы, отступившие из Суксуна. И вновь тела несчастных были потревожены. Белогвардейцы приказали вырыть трупы и выбросить в скотомогильник на Низкое. А выкапывали их уже жены красноармейцев. Лишь в 1958 году на этом месте был поставлен тот обелиск, который мы видим, когда проходим по так ныне называемой «лестнице любви», мимо бывшей конторы. И ведь не каждый знает, как он правильно называется. Даже собирающиеся тут в 7 ноября местные коммунисты далеко не знатоки своей революционной истории, хотя и ежегодно возлагают венки первым убитым членам Совета у обелиска борцам революции.

Имена на Суксунском обелиске

На Песчаной горе, вблизи места их расправы, в 60-х годах торжественно был установлен памятник. 

Старая надпись старого памятника на Песчаной горе.

Сейчас на этом месте проезжающим с дороги видна новая стела в память погибших за идею революции, поставленная в 1984 году.

ДУБОВАЯ

Еще одна малоизвестная братская могила – Дубовая гора. Памятное место жестоких расправ красных-белых находится он близ д. Балаши Суксунского района. Никто из нынешних жителей и не догадывается, что окрестности горы политы были кровью. До сих пор человеческие кости, лежащие без должного погребения в земле вопиют к Небу. На этом месте в 1918-1919 годах проводились казни. Кто же и кого?

Первыми сюда вооруженные повстанцы летом 1918 года отправили тела избитых до полусмерти арестованных советских работников и сочувствующих из села Торговище, которые до этого подвергались избиениям в Тису и Сыре. В результате чего избитых односельчан в штаб кулачества, в Н- Иргинск не повезли, а свалили полумертвых в шахту на Дубовой горе. В старину там был Юлаевский рудник. Он располагался на западном склоне Дубовой горы. Руда (бурый железняк) залегала на глубине до 12 метров на известняке и белых и красных глинах. Свои выработки он прекратил еще до 1870 года.

Жители деревень в последствии там раньше брали глину, поэтому на Дубовой горе давно имелись глубокие старые шахты. Именно в них в последствии стали сбрасывать тела убитых. Из воспоминаний свидетелей тех событий:

«Приведенный к шахте товарищей, заставляли прыгать через отверстие шахты (ширина сажень) кто перепрыгивал, заставляли прыгать обратно, а на обратном пути стояли вооруженные железными пиками кулаки из деревни Осинцевой Рябухин Семен и деревни Черепановой Чугаев Иван Зиновьевич и другие. Втыкали им в груди свои пики, которые от удара пик и боли, падали в шахту».

«…Кулаки в лице Власова Саввы и Кузнецова Трофима, схватили старшего милиционера села Ключей Егоровича и его жену Анастасию, избили их до бесчувствия, у последней выдрали косу, а в последствии окровавленными и избитыми до неузнаваемости, отправили на Дубовую гору и сбросили полуживыми в шахту…».

Один ямщик, который вез на телеге тела в шахту, среди всех увидел еще живого Башкирцева Парфёна Марковича, 1869г.р. из Торговища. И тайно его спас. Уцелел Парфён Маркович, но от полученных травм он превратился в инвалида. Он стойко боролся за советскую власть. Но…в 1937 году был арестован органами НКВД и сослан в лагерь на 10 лет, откуда уже не вышел.

Как уже рассказывалось выше, подавив восстание, вскоре пришли красные, и вновь Дубовая гора оглашалась стонами ни в чем не повинные местных жителей. Действовали теми же методами. Стали выискивать тех, кто был зачинщиками восстания или помогал им. Не остались вне поля зрения и семьи повстанцев.

90-летний житель села Брёхово Лев Ужегов вспоминал: «У красных были большие железные пруты, которыми у шахт людей били по головам, видимо, экономили патрон, и сбрасывали в ров. Убивали в несколько этапов. Второй этап забрасывал землей первый. Каждый вечер людей вели к тому страшному месту. И все знали, куда. Кто молился, кто плакал…». Туда уводили в основном жителей деревень Черепаново, Соколье, Балаши, Копорушки, Сыра.

На Дубовой горе, таким образом, образовалась огромная братская могила из красных и белых. Жестокости не было предела у обеих сторон.

Говорят, что дубы на этой горе засохли. Лишь недавно вновь пошла молодая поросль. Но, увы, пока нет на этом месте никакого памятного знака. И убитые, наверное, не все отпеты в церкви. И имена их уже никто не помнит.

СМЕРТЬ АНДРЮКОВА.

После подавления летнего восстания красными, начались казни зачинщиков их родственников и тех, кто не успел отступить. До декабря месяца 1918 года продолжались зверства красных войск.

В селе Торговище летом 1918 года красноармейцами были расстреляны: Гладких Еремей Васильевич, Чусов Федор Николаевич (в момент смерти было ему 80 лет), в д. Бор - Прохоров Константин Трофимович, Прохоров Константин Иосифович, в д. Грязнуха- Шилов Кондрат Прокопьевич, Шилов Андрей Кондратьевич, Чердынцев Платон Яковлевич. Это были в основном молодые парни 18-20 лет. В селе Ключи и Брёхово повторялось то же. Можно написать множество фамилий по всем деревням и селам мирных жителей и солдат, павших от рук красных.

Сразу же был схвачен и казнен один из повстанцев, имеющих славу на всю губернию мещанин г. Кунгура Андрюков Константин Вячеславович, который проживал в д. Мостовой. У него в Ключах имелся магазины, на Андрюкова работали многие местные жители, но, как рассказывали очевидцы, обращался он с ними хорошо, даже никогда не кричал.

Именно он был инициатором строительства Никольской церкви в Брёхово. Ведь до 1908 года жители ходили молиться в церковь в Ключи. Константин Вячеславович много своих денег пожертвовал на этот храм. Строительство церкви была его давняя мечта. Хотя он и был местным богачом, но в жизни его было что-то такое за что он в последствии каялся и поэтому его большим желанием было строительство храма во искупление своих старых страшных грехов. Каменная церковь в итоге была построена, народ с радостью воспринял это событие.

Брёховская церковь. 2013г.

В селах Ключи и Брёхово Константина Вячеславовича очень уважали, он имел большой авторитет у жителей, поэтому летом 1918 года он стал одним из организаторов восстания. Давал железо для приготовления пик, ремонта телег, кухонь. Несколько тысяч человек, посланных на борьбу с красными, снабжались за счет мещанина Андрюкова.

Очевидцы тех событий так вспоминали арест Андрюкова и ужас того летнего месяца. «Скачет красный командир впереди, а за ним еще солдаты. Знать-то четверо их было, за ними повозка, на дровнях сидит пожилой мужик, седые волосы растрепаны, руки связаны. Он всем кланяется и прощается со всеми. Бабы тихонько переговаривались меж собой: «Ой, куда ето везут его, болезного, никак порешить хотят?» На следующий день начали переговариваться меж собой, от соседей к соседям пошел разговор, как казнили Андрюкова. Как он, бедный, перестрадал. В Шахаровке было слышно, как он кричал. Ведь ему, бедному, глаза выкололи, ремни на спине драли, руки-ноги поломали. Потом бросили где-то под лесом…».

В момент смерти Константину Вячеславовичу было 62 года. Родные пожелали похоронить убиенного по православному обряду, но для это требовалось разрешение красных на отпевание и погребение. А это было большим риском. Но разрешение, правда, с ограничением, было получено, так как мертвый мещанин-повстанец уже не представлял угрозы для советской власти. Отпевали его в церкви построенной им в с. Брехово.

Командир 1-ой роты Тобольского советского отряда Красной армии составил такой документ священнику Брёховской церкви: «Разрешается похоронить гражданина Андрюкова на старом кладбище без всякого похоронного процесса и религиозного обряда. При погребении разрешается отслужить на могиле панихиду и прочее, но только в присутствии семьи и духовных лиц. Присутствие же других родственников воспрещается. Похороны разрешаются в 8 часов утра 12 августа нового стиля».

Андрюков был похоронен на старом кладбище Ключевской Воскресенской церкви.

Мне не известно, почему он во время не отступил из села, или остался и был схвачен, как не известны и судьбы множества других патриотов своего Отечества, сражавшихся на разных сторонах за свою правду и власть.

Пионерские пляски у Брёховской церкви-клуба. 1935год.

Перебирая старые записи протоколов собраний районного Исполкома, мне попался один любопытный документ. В 1927 году церковный Совет Брёховской церкви ходатайствовал перед исполкомом о ……постройке в с. Брёхово памятника Андрюкову!!! Видимо, действительно, народ сильно любил посмертно своего благодетеля. Ведь не смотря на гражданскую войну, и страшные события, спустя почти 10 лет, они его еще помнили? Понятно, что власти в постройке памятника Андрюкову в селе Брёхово верующим людям отказали.

Наталья Токарева. Продолжение следует.