НАШИ ЗЕМЛЯКИ ВО ФРАНЦИИ

Служили в Русском Экспедиционном Корпусе.

Русский Экспедиционный Корпус - особая пехотная бригада, которая в 1916 году во время Первой мировой войны была направлена во Францию и участвовала в боях на Западном фронте. После революции 1917 года солдаты Русского Экспедиционного Корпуса отказались воевать и потребовали вернуть их на Родину. После отказа французского командования выполнить их требования, подняли восстание, которое было подавлено. По настоянию советского правительства, основная часть корпуса в 1921 году была возвращена в Россию.

Всего через Русский Экспедиционный Корпус прошло 45 000 человек. На параде, 15 июля 1916 году, в день взятия Бастилии, на Елисейских полях, русские солдаты проходили первыми, чтобы поднять дух французских солдат. В параде Победы,14 июля 1919 года, солдатам Русского Экспедиционного корпуса участвовать запретили. Русские солдаты смотрели на парад из-за трибун, тайком смахивая слезы. Во Франции есть ухоженное кладбище тысяч русских солдат, погибших в боях на стороне Антанты.

Русские воины во Франции

Многие наши земляки оказались в числе этих войск. Среди них - уроженец завода Суксун Серебренников Дмитрий Константинович и уроженец села Советная Белых Степан Алексеевич. Они оставили свои воспоминания о тех временах.

Из воспоминаний Белых Степана Алексеевича (1896-1975 гг.) явствует, что в 1915 году Степана Алексеевича призвали в армию. 

Учился на курсах пулеметчиков в Петрограде. Затем бригаду отправили на Балканы, воевать с Германией на стороне Антанты. После Февральской революции солдаты отказались воевать, воткнули штыки в землю и требовали отправки в Россию. Деморализованную дивизию отозвали с фронта, и они оказались во Франции. Солдат каждый день строили и спрашивали, кто хочет воевать за Веру, Царя и Отечество. Из строя выходили офицеры и их денщики. Из согласившихся солдат воевать создали легион и отправили на фронт.

Бригаду, в которой служил Степан Алексеевич, отправили в Алжир, для работы на руднике. Вскоре обмундирование солдат изрядно износилось, комендант рудника спросил: «Кто сможет опочинивать обмундирование?». Степан Алексеевич вышел из строя, т.к. он до войны две зимы учился у портного. Комендант привел его домой, посадил за «Зингер» и Степан стал опочинивать обмундирование. За солдатами, из России пришел пароход. Комендантша уговаривала Степана остаться, но он не остался.

В Россию вернулось в 1920 года боле 35 000 солдат. Привезли их в Одессу. Из Одессы до Урала Степан добирался целый год (снимали с поезда на лесозаготовки). Приехал домой в голодном 1921 году, осенью заболел тифом и проболел до весны. Подружка, на которой хотел жениться, уже вышла замуж.

В Отечественную войну снова призвали в армию, воевал на передовой, на Волховском фронте, был ранен в шею. После войны работал в колхозе.

Серебренников Дмитрий Константинович (1897-1981гг.) тоже оказался участником Первой и Второй мировых войн. В мае 1916 года был призван досрочно в царскую армию в город Самару, попал во 2-й запасной саперный батальон. Окончил учебную команду и получил звание младшего унтер-офицера.

«В 1917 году в феврале нас направили на румынский фронт в составе 37-й маршевой роты. Дорогой нам повстречался санитарный поезд и от солдат мы узнали, что царя свергли. Наш маршрут был изменен на Москву. Нас приняли на железнодорожной станции и предложили разоружиться. После этого мы свободно ездили в столицу, а точнее кто, куда хочет. Недели через две повезли в Петроград, разместили в казармы 6-го лейб-гвардии саперного батальона. Через две-три недели нас отправили в Ижорские лагеря у г. Колпино. Однако в мае мы уже были в Вологде, где формировался 2-й особый саперный батальон. Через Архангельск на пароходе «Адмирал Лихачев» нас повезли в Англию. Там подошли к Инвен-Гордону, а затем к Фулькестону. Но оказалось, что это не последний пункт. После этого мы пересекли Ла-Манш и высадились в Булоне. Нам дали отдых в городе Оранже. Затем через Марсель отправили в г. Салоники в Македонию. Там стояли в деревне Пеочница, и нам выдали оружие. Однако через некоторое время снова нас разоружили. Сказали, что русские войска пошли на отдых. И наш батальон был переброшен в г. Верня. О том, что делается в России, мы ничего не знали, а уже начался 1918 год, стоял январь. В середине месяца к нам в часть приехали французский генерал Сарайль и русский адмирал Щербаков. Я был дежурным по роте. Поступил приказ выстроить роту. Генерал Сарайль предложил солдатам добровольно воевать на стороне Франции или работать. Мы как один сказали, что хотим отправиться на родину. После чего он дал знак прибывшим с ним индусским кавалеристам. Человек 300 сипаев окружили нас и погнали в горы, как стадо.

В 5 километрах от Верни было уже все приготовлено для лагеря – проволочные заграждения, бараки. Здесь в течение трех суток нам не давали пищи и воды. Только на третьи сутки дали галеты и мясо, а потом погнали на станцию в Верню, откуда повезли в Салоники.

Ехали мы под усиленной охраной, и сразу из вагонов нас погрузили на пароход, который отправился в Африку в г. Сук-Арас. При посадке я разъединился со своими товарищами – попал в команду выздоравливающих, которая также была посажена в Верне. Офицеров с нами не было. Нам снова предложили работать, но мы отказались – ведь нас держали за колючей проволокой. Причем, на углах лагеря были пулеметы, вокруг стояла усиленная охрана. Сначала жители города думали, что это немцы (бош), но вскоре они поняли, что мы русские и стали к нам лучше относиться. В марте мы объявили голодовку, протестуя против незаконного ареста. Так прошло десять дней. После этого пришлось подчиниться – пойти работать.

Я завербовался в иностранный легион вместе с товарищем по фамилии Ходыка. Через Константинополь групп в 50-60 человек была переброшена во Францию в г. Лион, где находился штаб иностранного легиона. Потом я участвовал в боях под Суасеном и Альвеном. Я дезертировал из войск с Карабатовым Степаном и Ивановым. Не доходя швейцарской границы (у г. Марто) нас поймали. Когда доставили в части Иностранного легиона в г. Нанси (Эльзас-Лотарингия), судили военно-полевым судом. Мне дали три года тюрьмы. После освобождения из тюрьмы в 1920 году я демобилизовался в Париже.

Поступил работать в городе Пюто на фабрику «Зельгор» столяром. Работал там около года, затем год – в другом месте, а после – на вагоностроительном заводе в г. Сан-Денис.

В 1923 году было объявлено, что русские солдаты экспедиционного корпуса могут возвращаться домой. Представители России Потемкин, Червяков и Крестинский, проверив наши документы, набрали группу около 600 человек. На пароходе «Брага» мы вышли в Новороссийск. В августе 1923 года я приехал на Урал в Кунгур. Сначала работал столяром на железной дороге. И с 27-го года уехал в Суксун на механический завод, стал работать начальником ремонтно-строительного цеха.

В 1943 году был мобилизован в Красную армию. Служил в 1925 полку ротным писарем. Потом заболел и после болезни оказался в особом отряде на 2-м Белорусском фронте маршала Рокосовского. Поход закончили в Штетине, где прокладывали дорогу и ремонтировали Штетинскую электростанцию".

В настоящее время потомки Д.К.. Серебренникова проживают в Суксуне.